Михаил Александрович Шолохов — крупнейший советский прозаик, лауреат Сталинской (1941), Ленинской (1960) и Нобелевской (1965) премий. Его большой художественный талант, постепенно увядший под воздействием советских идеологических догм, проявился прежде всего в романе-эпопее “Тихий Дон” — одном из вершинных явлений литературы XX в.
Шолохов родился на Дону, был внебрачным сыном украинки, жены донского казака А.Д. Кузнецовой и богатого приказчика (сына купца, выходца с Рязанщины) А.М. Шолохова. В раннем детстве носил фамилию Кузнецов и получал надел земли как “сын казачий”. В 1913 г., после усыновления родным отцом, потерял казачьи привилегии, став “сыном мещанина”; окончил четыре класса гимназии (что больше, чем у первого русского нобелевского лауреата в области литературы И.А. Бунина).
Во время Гражданской войны семья Шолохова могла оказаться под ударом с двух сторон: для белых казаков это были “иногородние”, для красных — “эксплуататоры”. Юный Михаил не отличался страстью к накопительству (как и один из его будущих героев, сын богатого казака Макар Нагульнов) и принял сторону победившей силы, установившей хотя бы относительный мир. Служил в продотряде, но самовольно снижал обложение людей своего круга, за что был под судом. Его старший друг и наставница (“мамуня” в обращенных к ней письмах), член партии с 1903 г. (Шолохов — с 1932 г.) Е.Г. Левицкая, которой впоследствии была посвящена “Судьба человека”, полагала, что в “шатаниях” Григория Мелехова в “Тихом Доне” много автобиографического 11, с. 128]. Юноша сменил большое количество профессий, особенно в Москве, где подолгу жил с конца 1922 по 1926 г. Закрепившись в литературе, он обосновался на Дону в станице Вешенской.
В 1923 г. Шолохов печатал фельетоны, с конца 1923 г. — рассказы, насыщенные уже не поверхностной фельетонностью, а острым драматизмом и трагизмом с оттенком мелодраматичности. Большинство этих произведений составило сборники “Донские рассказы” (1925) и “Лазоревая степь” (1926). За исключением рассказа “Чужая кровь” (1926), где старик Гаврила и его жена, потерявшие сына, белого казака, выхаживают изрубленного коммуниста-продотрядника, начинают любить его как сына, а он от них уезжает, в ранних произведениях Шолохова герои в основном резко делятся на положительных (красные бойцы, советские активисты) и отрицательных, подчас “беспримесных” злодеев (белые, “бандиты”, кулаки и подкулачники). Многие персонажи имеют реальных прототипов, но Шолохов почти все заостряет, гиперболизирует; смерть, кровь, пытки, муки голода он представляет нарочито натуралистически. Излюбленный сюжет молодого писателя, начиная с “Родинки” (1923), — смертельное столкновение ближайших родственников: отца и сына, родных братьев. Свою верность коммунистической идее неофит Шолохов неизменно подтверждает, подчеркивая приоритет социального выбора над любыми человеческими отношениями, включая семейные. В 1931 г. он переиздал “Донские рассказы”, дополнив ранний сборник новыми, в которых превалировал комизм; одновременно в “Поднятой целине” совмещал комизм с драматизмом, подчас достаточно эффектно. Потом четверть века рассказы не перепечатывались, сам автор оценивал их невысоко и вернул читателю тогда, когда за неимением нового пришлось вспомнить хорошо забытое старое.
В 1925 г. Шолохов начат было произведение о судьбах казаков в 1917 г., во время Корниловского мятежа, под названием “Тихий Дон” (а не “Донщина”, согласно распространенной легенде). Этот замысел он быстро оставил, но уже через год заново приступил к “Тихому Дону”, широко развертывая картины довоенной жизни казачества и событий мировой войны. Две первые книги романа-эпопеи вышли в 1928 г. Молодой писатель был полон энергии, обладал феноменальной памятью, много читал (в 20-е гг. были доступны даже воспоминания белых генералов), расспрашивал казаков в донских хуторах о “германской” и Гражданской войнах, а быт и нравы родного Дона знал как никто.
События коллективизации (и непосредственно предшествующие ей) задержали работу над романом-эпопеей. В письмах, в том числе И.В. Сталину, Шолохов пытался раскрыть истинное положение вещей в новом обществе: полный развал хозяйства, беззаконие, пытки, применяемые к колхозникам. Ho саму идею коллективизации он принял и в смягченном виде, с бесспорным сочувствием к главным героям — коммунистам, показал процессы коллективизации на примере хутора Гремячий Лог в первой книге “Поднятой целины” (1932). Даже весьма сглаженное изображение раскулачивания, фигура “правого уклониста” Разметнова и т.д. были для властей и официозных литераторов весьма подозрительны; в частности, журнал “Новый мир” отклонил авторское заглавие романа “С кровью и потом”. Ho в целом произведение устраивало Сталина. Высокий художественный уровень книги как бы доказывал плодотворность коммунистических идей для искусства, создавал иллюзию свободы творчества в СССР. “Поднятая целина” была объявлена совершенным образцом литературы социалистического реализма.
Успех “Поднятой целины” прямо или косвенно помог Шолохову продолжить работу над “Тихим Доном”, печатание третьей книги (шестой части) которого было задержано по причине весьма сочувственного изображения участников антибольшевистского Верхнедонского восстания 1919 г. С помощью М. Горького Шолохов добился от Сталина разрешения на публикацию этой книги в полном виде (1932) и в 1934 г. в основном завершил четвертую, последнюю, но стал заново ее переписывать, вероятно, не без влияния ужесточившейся политической атмосферы. В двух последних книгах “Тихого Дона” (седьмая часть четвертой книги печаталась в 1937—1938 гг., восьмая — в 1940 г.) появилось множество публицистических, нередко дидактически однозначных пробольшевистских деклараций, сплошь и рядом противоречащих сюжету и образному строю романа-эпопеи. Ho это отнюдь не подтверждает теорию “двух авторов” или “автора” и “соавтора”, выработанную скептиками, не верящими в авторство Шолохова (среди них А.И. Солженицын). По всей вероятности, Шолохов сам был своим “соавтором”, сохраняя в основном художественный мир, созданный им в начале 30-х. Хотя в 1938 г. писатель чуть не пал жертвой ложного политического обвинения, он тем не менее нашел в себе мужество закончить “Тихий Дон” полным жизненным крахом своего любимого героя Григория Мелехова — правдоискателя, раздавленного колесом жестокой истории.
В “Тихом Доне” талант Шолохова выплеснулся во всю мощь — и в значительной мере исчерпался. Рассказ “Наука ненависти” (1942), проникнутый ненавистью к фашистам, по художественному качеству оказался ниже средних из “Донских рассказов”. Выше был уровень печатавшихся в 1943—1944 гг. глав из романа “Они сражались за Родину”, задуманного как трилогия, но так и не оконченного (в 60-е гг. Шолохов написал “довоенные” главы с разговорами о Сталине и репрессиях 1937 г. в духе уже кончившейся “оттепели”, они были напечатаны с купюрами). Произведение состоит преимущественно из солдатских разговоров, перенасыщенных балагурством. В целом неудача Шолохова по сравнению не только с первым, но и со вторым романом очевидна.
В период “оттепели” Шолохов создал произведение высокого художественного достоинства — рассказ “Судьба человека” (1956). Вторая же книга “Поднятой целины”, опубликованная в 1960 г., осталась в основном лишь знаком переходного исторического периода. “Утепление” образов Давыдова (внезапная любовь к Варюхе-горюхе), Нагульнова (слушание петушиного пения и т.д.), Разметнова (отстрел кошек во имя спасения голубей) и других было подчеркнуто “современным” и не вязалось с суровыми реалиями 1930 г., оставшимися основой сюжета.
Правозащитница Л.К. Чуковская предсказала Шолохову творческое бесплодие после его выступления на XXIII съезде КПСС (1966) с шельмованием осужденных за литературные произведения (первый процесс брежневского времени против литераторов) А.Д. Синявского и Ю.М. Даниэля. Ho написанное Шолоховым в лучшую его пору — высокая классика литературы XX в.