1. Москва в судьбе Цветаевой.
2. Обращение М. И. Цветаевой к дочери.
3. «Презентация» Москвы О. Э. Мандельштаму.
4. Москва — главный город России.
5. Колокол как неотъемлемая часть образа столицы.
— Я в грудь тебя целую,
Московская земля!
М. И. Цветаева
Для М. И. Цветаевой Москва не только столица ее Родины, России, но и ее родной город, ее малая родина, куда она всегда стремилась душой. Марина Ивановна была всем сердцем привязана к Москве. Ведь именно здесь 1892 году, 26 сентября, родилась будущая поэтесса. С марта по август 1916 года Цветаева создает цикл «Стихи о Москве». С лирической точностью поэта, почти летописца, она описывает день своего рождения в девятом, последнем, стихотворении о Москве. Здесь Марина Ивановна не только передает особенности осени и свойственные ей краски, но и звуки, напоминающие об особом, религиозном празднике:
Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов...
Теперь и это время года, и рябина, и Москва, и колокольный звон — навсегда поселятся в сердце Цветаевой. В четвертом стихотворении «Настанет день, — печальный, говорят!..» поэтесса мечтает умереть в своем родном городе Москве. В столице России родилась и старшая, любимая дочь поэтессы Ариадна. Как это ни странно, рождение Али тоже «озвучено» звоном московских колоколов: «...Девочку мою встречали ранние колокола».
Своей дочери Ариадне Марина Ивановна рисует Москву в первом стихотворении цикла «Стихи о Москве»:
В дивном граде сем,
В мирном граде сем,
Где и мертвой мне
Будет радостно, —
Царевать тебе, горевать тебе,
Принимать венец,
О мой первенец!
Свой родной любимый город поэтесса описывает, давая наставления Але. Марина Цветаева надеется, что придет время, и Ариадна «передаст по наследству» Москву уже своей дочери, когда ее самой, Марины Ивановны, уже не будет на свете:
...Мне же — вольный сон,
колокольный звон,
Зори ранние
На Ваганькове.
О величии и всероссийской исторической значимости Москвы М. И. Цветаева говорит и О. Э. Мандельштаму, поэту, который родился в Санкт-Петербурге. Представляя ему стольный град России, она знакомит своего «странного и прекрасного брата» с церквями, часовнями Москвы, со Спасскими воротами, с московской святыней — иконой «Нечаянная радость». Со всем тем, что свято и для нее самой, и для всей православной Руси. В конце, предчувствуя благодарность Мандельштама за такую своеобразную экскурсию по Москве, поэтесса говорит: «Ты не раскаешься, что ты меня любил». Исследовательница жизни и творчества поэтессы пишет: «Цветаева вспоминала отношения с Мандельштамом, как «чудесные дни с февраля по июнь 1916 года». Они писали друг другу стихи; между ними происходил флирт, но не возникло любовных отношений. «Я взамен себя дарила ему Москву», — писала Цветаева. Н. Я. Мандельштам, жена поэта, отдает должное влиянию Цветаевой на творчество мужа: «наградив даром своей дружбы и Москвы, Цветаева как-то разорвала чары, которыми его околдовал Петербург. Это был чудесный дар, потому что с одним Петербургом, без Москвы нельзя было бы свободно дышать, испытывать настоящие чувства к России и внутреннюю свободу, о которой Мандельштам говорил в статье о Чаадаеве. Мандельштам, со своей стороны, дал Цветаевой другое, более широкое видение мира. Показывая ему Москву, Цветаева осознавала поэзию истории города, сильнее ощущала культурную ситуацию», — писала Л. Фрейлер. В том же 1916 году М. И.Цветаева пишет в другом лирическом цикле «Стихи к Блоку», в пятом стихотворении:
У меня в Москве - купола горят,У меня в Москве - колокола звонят......И не знаешь ты, что зарей в КремлеЛегче дышится - чем на всей земле!..В нем Цветаева сравнивает Москву с отвергнутой женщиной. Ведь в XVIII веке царь Петр I сделал Санкт-Петербург столицей России. Но поэтесса упорно, настойчиво утверждает, что именно Москва с давних времен — главный город России и с исторической, и с религиозной точки зрения. Марину Ивановну «поддерживают» и колокола церквей первопрестольного города.
Не только на государственном уровне, но и общенациональном Москва — сердце России, ее центр, куда стремятся все: и богатые, и бедные. Поэтому поэт говорит:
Москва! Какой огромныйСтранноприимный дом!Всяк на Руси — бездомный.Мы все к тебе придем.В этом стихотворении она повествует о том, что Москва «позовет», встретит, обогреет и исцелит любого странника. Ведь в Москве есть и целитель святой «младенец Пантелеймона», и часовня Иверской Божией Матери вблизи Кремля. Поэтому все благодарят столицу за неиссякаемое, благотворное гостеприимство:
И льется аллилуйя
На смуглые поля...
В стихотворениях М. И. Цветаевой о Москве неоднократно упоминаются семь холмов, на которых стоит город; златоглавые церкви, «сорок сороков» колоколов. И конечно же колокольный звон, который звучит в течение всего лирического цикла «Стихи о Москве». Колокол — неотъемлемый образ вечности и величия Москвы. В первом стихотворении она предполагает, что будет слышать колокольный звон, даже когда ее постигнет «вольный сон на Ваганько-ве». Во втором стихотворении к О. Э. Мандельштаму «бессонные колокола», гремя, приветствуют «древнего, вдохновенного друга» Марины Ивановны. В пятом стихотворении, «Над городом, отвергнутым Петром...», колокольный гром, перекатываясь, борется вместе с лирической героиней за первенство Москвы:
...Но выше вас, цари: колокола.
Пока они гремят из синевы —
Неоспоримо первенство Москвы.
— И целых сорок сороков церквей
Смеются над гордынею царей!
В следующем стихе уже по-другому, причудливо трактуются звуки, издаваемые колоколами: на Калужской дороге, по которой будто бы идет странница, «накрапывает колокольный дождь». В седьмом стихе Марина Цветаева начинает с того, что московские колокола сопровождают жизнь ее лирической героини с самого детства:
Семь холмов — как семь колоколов,
На семи колоколах — колокольни.
Всех счетом: сорок сороков, —
Колокольное семихолмие!
...Илюбила же, любила же я первый звон...
И заканчивается лирическое произведение «колокольной землей московскою». А в тот день, когда лирическая героиня появилась на сзет, в субботу на Иоанна Богослова, «спорили сотни колоколов».
Москва осталась единственным родным городом для М. И. Цветаевой несмотря на то что после Гражданской войны поэт уехала из него со своей дочерью. Возвратилась М. И. Цветаева в Москву только в 1939 году.