Жизнь меняется каждый день, задавая все новые и новые вопросы и не давая ответов. Можно ли сейчас сказать что-то справедливое в отношении творчества Маяковского? Трудно разобраться в своем времени, а что говорить о прошлом! Получается так, что у каждого времени своя правда. Какое оно — время Маяковского?
Удивительная эпоха. Время трагедий, разъединивших отцов и детей, время фантастических прогнозов, святой и наивной веры в человеческое братство, мир во всем мире: «Хоть раз бы увидеть, что вот, спокойный, живет человек...» Мы тоже хотим в это верить. Это сближает поколения. Мы имеем право рассматривать лишь стержневые вопросы творчества Маяковского, опуская те его просчеты, заблуждения, которые породило его эпоха, о которых мы не можем судить, так как это уже история.
В последнем своем произведении «Во весь голос» Маяковский сказал: «Я сам расскажу о времени и о себе». У Владимира Высоцкого есть такие слова: «...добро всегда остается добром, в прошлом, будущем и настоящем». Для человека во все века идеалы добра, справедливости, честности были ориентиром в жизни и верой в саму жизнь.
Смысл творчества Маяковского можно определить первыми строками поэмы «150 000 000»: «Идея одна у нее — сиять в настоящее завтра». Но каким образом? «В диком разгроме старое смыв, новый разгремим по миру миф». Как сейчас по-новому читаются эти строки! Пророчествовав одно, он, сам не ведая, предсказал другое. Мы действительно создали лишь новый миф: «Гром разодрал побережий уши, и брызги взметнулись земель за тридевять, когда Иван, шаги обрушив, пошел грозою вселенную выдивить». Вот так и получается, что, рассказывая о себе, он поведал и о нас; правда, смысл эти слова в конце века приобрели другой.
Невозможно «рай» будущего возвести на «трупе» прошедшего. Интересно читать сейчас заключительную главу этой поэмы про «Октябрьской революции сотую годовщину». Не получилось всемирного торжества по этому поводу. В первоначальном варианте произведение называлось «Былина об Иване». Она действительно сегодня читается как сказка, но уже о прошлом. Что интересно, поэма «Пятый Интернационал» имела сначала название «Тридевятый Интернационал».
Говорят, что в истории все повторяется по кругу. В это действительно веришь, когда читаешь такой его плакат из РОСТА:
«Только уголь даст хлеб. Только уголь даст одежду. Только уголь даст тепло. А угля добываем все меньше и меньше. Как выйти из этого Положения? Делайте предложение!»
Не сегодняшний ли это день? Разница лишь в том, что плакаты теперь никто не читает, впрочем, как и самого Маяковского.
Победа революции внушила неоправданный оптимизм насчет дальнейшей жизни. Но человечество без проблем никогда, наверное, не останется. Безработица, низкий уровень жизни, низкая заработная плата, плохие жилищные условия, бюрократические извращения в органах власти, хотя уже и не советской, — вот вопросы, которые решаются и по сей день, а вернее всего — не решаются. Разве эти строки не о нас?
Слава, Слава, Слава героям!!!
Впрочем,
им
довольно воздали дани.
Теперь
поговорим
о дряни.
И нечего нам сейчас добавить к его фразе: «Дрянь пока что мало поредела». Что еще и о нас тоже? «Спросили раз меня: «Вы любите НЭП?» — «Люблю, — ответил я, — когда он не нелеп».
А «Прозаседавшиеся»? А «Бюрократиада»? Для сокращения штатов избирается «тройка», «тройка» выделяет «комиссию и подкомиссию», «комиссия» расширяет штат «сверхштатной сотней», вопрос обсуждают на пленуме, слушают, постановляют... Только наших штатных современников вся страна вместо работы с утра до ночи слушает. Теперь мы благодаря телевидению всей страной заседаем. «Бумага взад. Бумага вперед. По проторенному другими следу через замзава проплыла к преду. Пред в коллегию внес вопрос...» Гротеск «Прозаседавшихся» убийственный, обнажающий абсурдность поведения людей, убивающих все время и энергию на бесконечные пустые заседания, например по поводу покупки «склянки чернил Губкооперативом».
Разве мало в нашей жизни аналогичных пустопорожних заседаний? Декреты, постановления, заседания, а «воз и ныне там». «О, хотя бы еще одно заседание относительно искоренения всех заседаний!»
Бюрократия во все времена умела быстро менять свое лицо, надевать новую маску, иными словами, приспосабливаться. «Рой чиновников с недели на день аннулирует октябрьский гром и лом, и у многих даже проступают сзади пуговицы до февральские с орлом».
Наш сегодняшний «Хулиган» все тот же:
Смотрит — кому бы заехать в ухо?
Что башка не придумает дурья?!
Бомба из безобразий и ухарств, дурости,
Слова Маяковского из «Барышни и хулигана» надо сделать сегодняшним лозунгом: «Пора топором закона отсечь гнилые дела и речь!» В «Стихотворении о Мясницкой, о бабе и о всероссийском масштабе» поэт опять прав:
Что бабе масштаб грандиозный наш?!
Бабе грязью обдало рыло,
и баба,
взбираясь с этажа на этаж,
сверху
и меня,
и власти крыла.
Действительно, «почему это о грязи на Мясницкой вопрос никто не решает в общемясницком масштабе?!» «Резолюцию» Маяковского из стихотворения «Бюрократиада» можно считать резолюцией наших дней:
По-моему, это —
с другого бочка —
знаменитая сказка про белого бычка
Говорят, что каждый великий поэт. должен переживать сперва непризнание, потом признание, потом забвение и возвращение к себе. Это о Маяковском. Его часто называли поэтом будущего. Сейчас он понятен, как никогда. Его будущее наступило.