Одно из самых известных произведений А. Блока — поэма «Двенадцать» — посвящено поэтическому осмыслению революционных событий.
Прием контраста — излюбленный прием Блока. Во многих его произведениях прекрасное вырисовано на фоне уродливого, утонченное соседствует с грубым, мистика с обыденной реальностью. Не изменил себе поэт и в своей непростой поэме.
Контраст в поэме «Двенадцать» начинается с «цветового решения»: все произведение, говоря языком живописи, выдержано в трех контрастных цветах — черном, белом и красном. Первые же слова поэмы создают этот цветовой фон: «Черный вечер. Белый снег». И на этом фоне
От здания к зданию
Протянут канат.
На канате — плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!» —
очевидно, традиционного красного цвета. И дальше по тексту цветов не прибавляется до самого финала. Мы видим лишь черное небо, черные стволы винтовок, красные флаги и красную Катькину кровь на белом снегу. Да еще красный огонь «мирового пожара», что собираются «раздуть» революционеры. Жесткость и резкость нарисованной этими цветами картины событий тем более бросается в глаза, что такая палитра совершенно не характерна для Блока — любителя смутных полутонов.
Контрастируют между собой и персонажи. Поместив «барыню в каракуле» рядом с бродягой и нищей старушкой в одной строфе, Блок напомнил о пропасти, разделяющей их в социуме.
Контрастирует лихой частушечный ритм отрывка:
Как пошли наши ребята
В красной гвардии служить —
В красной гвардии служить —
Буйну голову сложить!
с его мрачным содержанием. Тут же и «горе-горькое, сладкое житье», и «рваное пальтишко» с «австрийским ружьем», дополняющие контрастную картину революционной жизни.
Контраст составляют также настроение и реплики самих Двенадцати и второстепенных персонажей. Решительные* нарочито громкие, ступающие к одной им ведомой цели ровным, «державным» шагом, двенадцать патрульных проходят мимо растерянной старушки которая «как курица, Кой-как перемотнулась через сугроб», воскликнув, что «большевики загонят в гроб»; мимо барыни в каракуле, которая жалуется другой: «Уж мы плакали-плакали...» — и неуклюже падает; мимо «буржуя», согнувшегося безмолвным вопросительным знаком; мимо писателя, говорящего вполголоса: «Предатели! Погибла Россия!». О чем «убивается, плачет» старушка? А барыня о ком плакала? О чем молчцт «буржуй»? И кого называет предателями писатель? Уж не о том ли они скорбят, к чему так уверенно прокладывают путь Двенадцать с бодрым кличем «Вперед, рабочий народ!»?
Только этот клич эхом отдается в пустынных улицах, и одно эхо ему вторит. Потому что «Не слышно шуму городского,Над невской башней тишина», город замер, вместо того, чтобы приветствовать рабочий народ.
Но самый разительный прием контраста — в самом названии поэмы, заставляющем читателя вспомнить о двенадцати библейских апостолах и сравнить их человеколюбие, духовность и самоотверженность с жестокостью, грубостью и беззаконием новых апостолов. Контраст достигает кульминации в загадочном финале поэмы, когда сквозь бурю и размеренный, тяжелый «революцьонный» шаг «нежной поступью надвьюжной» проходит «в белом венчике из роз» Иисус Христос. И чувствуется, что эта легкая поступь победит, переживет какой угодно топот сапог, и этот венчик из роз не сомнет сталь винтовок, не тронет мороз.
С помощью приема контраста Блок подчеркнул противоречивые настроения в обществе того времени, полярное восприятие революционных событий разными людьми.