Всего в «Повести покойного Ивана Петровича Белкина» входит 5 повестей: «Выстрел», «Метель», «Гробовщик», «Станционный смотритель», «Барышня-крестьянка».
Уже эпиграф, взятый Пушкиным ко всем повестям Белкина из «Недоросля» Фонвизина, является по своей сути пародийным:
Г-жа Простакова: То, мой батюшка, он еще сызмала к историям охотник.
Скотинин: Митрофан по мне.
Речь идет о Митрофане, имя которого стало нарицательным и которое обозначает человека темного, необразованного, а кроме того, не желающего учиться. Далее «от издателя» приводятся сведения об Иване Петровиче Белкине, которые «с большим трудом» были собраны у его знакомых. С одной стороны, Пушкин здесь вновь максимально «заземляет» ситуацию, с другой — использует обычный для него прием гротеска — форма не соответствует содержанию (эпиграфы предваряют бытовые произведения, сами по себе эпиграфы лишь внешне соответствуют тематике историй, но по сути нелепы и смешны). Для особо «дотошных» исследователей в сноске дается «пояснение», от кого именно Белкин слышал свои истории: «Смотритель» рассказан был ему титулярным советником А. Г. H., «Выстрел» подполковником И. Л. П., «Гробовщик» приказчиком Б. В., «Метель» и «Барышня» девицею К. И. Т. Это тоже своего рода пародия на литературный прием, использующий «достоверность описываемого», прием довольно распространенный в эпических произведениях (это придает повествованию соответствующий размах, раздвигая временные рамки повествования и придавая рассказываемому оттенок легендарности, мифологичности).
Описывая нрав покойного Ивана Петровича Белкина, автор идет по тому же пути, что и ранее: детально описывает жизненные перипетии человека совершенно, подчеркнуто ничем не примечательного, прожившего свою жизнь в имении, погруженного в быт. Белкин родился в селе Горюхине от «честных и благородных» родителей. Первоначальное образование получил от деревенского дьячка. Как отмечает автор устами знакомого покойного Белкина, «сему-то почтенному мужу был он, кажется, обязан охотою к чтению и занятиям по части русской словесности» (снова нарочитое снижение тона повествования). Восемь лет покойный служил в пехотном егерском полку (с 1815 по 1823 гг., т. е. не принимая участия в военных действиях), после же смерти родителей вернулся в имение. Хозяйство он вел плохо, любые дела его вгоняли в сон, староста его воровал, дела были пущены «на волю Господа». Иными словами, Белкин был «добрый малый», чьей добротой пользовались все, кому не лень (сравни с образом Дмитрия Ларина — отца Ольги и Татьяны — из «Евгения Онегина»). Совершенно ничем не примечательный человек, как оказывается, оставил после себя большое количество произведений, которые столь же бесхитростны и просты, как и он сам. С этими бесхитростными произведениями столь же бесхитростно и обходятся: «... Иван Петрович оставил множество рукописей, которые частию у меня находятся, частию употреблены его ключницею на разные домашние потребы. Таким образом прошлою зимою все окна ее флигеля заклеены были первою частию романа, которого он не кончил». Смерть Белкина также заурядна: «Иван Петрович осенью 1828 года занемог простудною лихорадкою, обратившеюся в горячку, и умер, несмотря на неусыпные старания уездного нашего лекаря, человека весьма искусного, особенно в лечении закоренелых болезней, как то мозолей, и тому подобного». Напоследок сосед Ивана Петровича сообщает его внешние, «особые» приметы, основная особенность которых состоит как раз в том, что в них нет ничего особенного: «Иван Петрович был росту среднего, глаза имел серые, волоса русые, нос прямой; лицом был бел и худощав». В конце письма сосед призывает автора напечатать эти бесхитростные произведения, считая, что публика должна оценить по достоинству доброту и искренность покойного Ивана Петровича.