Внешним конфликтом романа «Отцы и дети» является конфликт социальный, противостояние «отцов-аристократов» и молодой разночинной интеллигенции. Однако за внешним конфликтом стоит внутренний, раскрывающий глубинный, философский смысл произведения: отношение человека к жизни, к судьбе. Соответственно, каждый из персонажей в романе предстает в различных «ипостасях», имеет несколько различных «обликов» — социальный, психологический и философски-символический.
Проанализируем в данных аспектах образ Павла Петровича Кирсанова. Павел Петрович представляет собой тип блестящего аристократа, утонченного и рафинированного. Так, уже сама холеная внешность выдает в нем былого светского льва и щеголя: «вошел в гостиную человек среднего роста, одетый в темный английский сьют, модный низенький гал-стух и лаковые полусапожки», «его коротко остриженные седые волосы отливали темным блеском, как новое серебро; лицо его, желчное, но без морщин, необыкновенно правильное и чистое, словно выведенное тонким и легким резцом, являло следы красоты замечательной».
Между тем судьба была к Кирсанову не слишком благосклонной. Павел Петрович воспитывался в пажеском корпусе. Став офицером, он пользовался большим успехом в свете: Кирсанов был самоуверен, насмешлив и «забавно желчен». Он нравился женщинам, легко заводил романы, вызывая зависть мужчин. В двадцать семь он был уже капитаном, его ожидала блестящая карьера. И вдруг все изменилось. В петербургском свете появилась женщина, ставшая для Кирсанова роковой.
Павел Петрович страстно влюбился в княгиню Р., слывшую в свете легкомысленной кокеткой. Однако любовь не принесла Кирсанову счастья: ответив вначале на его чувство взаимностью, княгиня Р. вскоре охладела к нему. Однако это препятствие не остановило героя. Много лет он пытался сохранить эти отношения, много лет длилась эта иссушающая и изнуряющая страсть.
Мучительно привязавшись к княгине Р., Кирсанов никогда не мог понять ее, его поражала ее странность, неуравновешенность, что-то «заветное и недоступное» в ее душе, куда никто не мог проникнуть. После нежных свиданий он чувствовал на сердце лишь «разрывающую и горькую досаду». Расставшись с княгиней Р., Кирсанов пытался зажить старой, привычной жизнью, но уже не мог попасть в прежнюю колею. Он состарился, поседел, о романах уже не помышлял. Вскоре Павел Петрович вместе с братом поселился в Марьине и больше уже никуда не выезжал.
Павел Петрович — главный противник Базарова в романе, основной оппонент его в идейных спорах. Кирсанов обладает рядом достоинств: он интеллектуален, проницателен, благороден, обладает волевым характером. По силе своего характера он действительно достойный соперник Базарова. Вместе с тем, Кирсанов консервативен и «в своей оценке человека держится на поверхности, не идет дальше взглядов, слов, случайных проявлений личности». Именно по этим факторам герой формирует свое мнение о человеке или явлении, мнение зачастую однозначное, безапелляционное.
Само же это мнение складывается у Кирсанова под влиянием его принципов, принятых в обществе правил, законов, догм, авторитетных мнений. И в этом слабость позиции героя. Если в Базарове Тургенев подчеркивает независимость мышления, тяготение героя к абсолютной внутренней свободе, творчеству, то в Павле Петровиче, наоборот, — умственную негибкость, духовную ограниченность, зависимость от стереотипов. В жизни Кирсанов придерживается строгих правил, от которых никогда не отступает.
С точки зрения усвоенных стереотипов Павел Петрович оценивает и Базарова. Базаров сразу же не понравился ему — как уважающий себя аристократ, он имеет предубеждение против «лекарского сына». При первом знакомстве с ним Кирсанов не подал руки «и даже положил ее обратно в карман». И в дальнейшем при разговорах с гостем Павел Петрович чувствует «тайное раздражение». Его «аристократическую натуру» возмущает уверенность Базарова, она воспринимается им не иначе, как дерзость, развязность.
Павел Петрович достаточно сдержан, однако в столкновениях с «упрямым нигилистом» выдержка и самообладание часто изменяют ему. Авторские ремарки многократно подчеркивают это: «весь побледнел», «возопил», «горел нетерпением». Мы открываем в Кирсанове и сословную спесь, и заносчивость, и определенную умственную неподвижность.
В описании героя часто проскальзывают иронические нотки, сам Тургенев писал, что в «фигуре Павла Кирсанова» он «погрешил против художественной правды и пересолил». Постоянная смена туалетов смешна и нелепа в условиях деревенской жизни, а Павел Петрович вышел на завтрак в «изящном утреннем костюме», с «маленькой феской» на голове. Уважали его за то, что от него «пахло какими-то необыкновенными, удивительно „благородными" духами».
Кирсанов далек от всего русского, национального. В имении он живет англоманом, уехав затем за границу, он общается больше с англичанами, не читает русских книг. Тургенев часто подчеркивает сухость, рационализм Кирсанова, его строгую приверженность принципам, постоянный контроль над своими чувствами и эмоциями. Глаза — зеркало человеческой души, но в «прекрасных темных глазах» Павла Петровича, поднятых к небу, не отражается «ничего, кроме света звезд». И далее писатель замечает: «Он не был рожден романтиком, и не умела мечтать его щегольски-сухая и страстная на французский лад мизантропическая душа...».
Однако и эта душа у Тургенева имеет право на существование. Кирсанов вовсе не так черств, как это кажется на первый взгляд. Несмотря на прагматичность его натуры, Павлу Петровичу, видимо, все-таки тоскливо и одиноко в Марьине. Лучшие годы его прошли безвозвратно, безвозвратно ушла любовь... Взор его обращается на Фенечку, и она напоминает ему княгиню Р. У Кирсанова возникает неясное чувство к молодой женщине, не вполне осознаваемое им самим, чувство, в котором он боится себе признаться.
Павел Петрович оказывается способен и на безумство: заметив флирт Базарова с Фенечкой, он вызывает Евгения Васильевича на дуэль. Сама дуэль эта описана, казалось бы, несколько иронически: Базаров ранит Павла Петровича, и последний теряет сознание. Однако обморок его непродолжителен, и вскоре «раненый джентльмен», открыв глаза, начинает обсуждать вид своего «усовершенствованного слуги».
Вместе с тем дуэль эта выявляет в Кирсанове его лучшие человеческие качества: рыцарство, понимание другого человека, способность устыдиться собственной заносчивости, признать достоинства противника. Убедившись в невиновности Фенечки, со слезами на глазах, эмоционально и вдохновенно, Кирсанов просит ее никогда не покидать Николая: «Фенечка! — сказал он каким-то чудным шепотом. — Любите, любите моего брата! Он такой добрый, хороший человек! Не изменяйте ему ни для кого на свете, не слушайте ничьих речей! Подумайте, что может быть ужаснее, как любить и не быть любимым! Не покидайте никогда моего бедного Николая!»
Павел Петрович здесь в первый раз не скрывает своих чувств: «...глаза его блистали, и, что было всего удивительнее, тяжелая одинокая слеза катилась по его щеке». Фенечка изумлена, она не понимает, что происходит с Кирсановым. «„Господи, — подумала она, — уж не припадок ли с ним?.." А в это мгновение целая погибшая жизнь в нем трепетала».
Характерно, что именно Павел Петрович затем просит брата жениться на Фенечке. Кирсанов оказывается даже способным признать собственную неправоту, несостоятельность своего аристократизма. «Я начинаю думать, что Базаров был прав, когда упрекал меня в аристократизме. Нет, милый брат, полно нам ломаться и думать о свете: мы люди уже старые и смирные; пора нам отложить в сторону всякую суету. Именно, как ты говоришь, станем исполнять свой долг, и посмотри, мы еще и счастье получим в придачу», — говорит он Николаю Петровичу.
Есть «рациональное зерно» и в самой «идейной позиции» героя. Кирсанов прав в своей критике универсальности базаровского отрицания. Быстрое течение обновляющейся жизни предполагает преемственность к культуре прошлого, к лучшим традициям его. И герой демонстрирует «практическое применение» этих культурных ценностей, позитивный, даже «утилитарный» смысл их.
Так, судьба жестока к Павлу Петровичу: вся жизнь его прошла под знаком «несостоявшегося счастья». Однако он и не думает сопротивляться: по отношению к жизни Кирсанов демонстрирует нам пассивность, «отчаяние пессимизма». Но герой способен как будто подняться над собственной трагедией. Как замечает В. М. Маркович, «драматизм человеческого существования» для него — «не только источник страданий, но и в такой же мере источник самоуважения. Павел Петрович... явно дорожит воспоминаниями о любовной драме... Традиционные критерии гуманистической культуры освящают это самоощущение и служат для него опорой».
Таким образом, характер Кирсанова неоднозначен. С одной стороны, мы видим в нем сухого, бездушного формалиста, слепо следующего всем нормам и правилам, принятым в аристократическом обществе, с другой стороны — смешного, нелепого, одинокого рыцаря, Дон-Кихота, до конца защищающего однажды усвоенные принципы.