Ne quid falsi audeat, ne quid veri non audeat historia.
M.T. Cicero
(Да убоится история какой бы то ни было лжи, да не убоится она какой бы то ни было правды.
М. Т. Цицерон)
Фантастику Гоголь использует в повести «Шинель» в самом конце, когда после смерти Акакия Акакиевича у Калинкина моста появляется привидение и срывает шинели с прохожих и проезжих. Это же привидение чуть не до смерти напугало «значительное лицо», когда схватило генерала за воротник и потребовало генеральскую шинель себе за то, что «значительное лицо» не помогло отыскать шинель Башмачкина.
Фантастический финал «Шинели» может иметь по крайней мере три разных толкования. Первое толкование вполне реальное: те же грабители, которые ночью сняли шинель с Акакия Акакиевича, продолжают свой промысел — ловко срывают шинели с прохожих у Калинкина моста. Именнотакой ночной разбойник, высокого роста и с усами, грозно спросил хилого будочника: «Тебе чего хочется?» — и, показав для устрашения огромный кулак, спокойно пошагал к Обухову мосту. Второе толкование финала — мистическое, так как связано с привидением. Кто-то из сослуживцев Акакия Акакиевича признал в привидении, орудовавшем у Калинкина моста, недавно умершего титулярного советника. Но это привидение грозит пальцем убегающим прохожим и вполне реально чихает от крепкого табака будочника. Смачное чихание привидения опять же вызывает серьёзные сомнения: а привидение ли это было, может ли привидение чихать? Третье толкование финала — психологическое: «значительное лицо», мучимый укорами совести, морально готов к возмездию, которое и настигает его в подходящий момент. Развеселясь в гостях двумя стаканами шампанского, он поздно вечером ехал по пустынной улице. Сильный ветер играл воротником его шинели: то закидывал на голову, то поднимал, как парус. И вот сквозь зимний мрак и метель «почувствовал «значительное лицо», что его ухватил кто-то весьма крепко за воротник. Обернувшись, он заметил человека небольшого роста, в старом поношенном вицмундире, и не без ужаса узнал в нём Акакия Акакиевича. (...) Бедное «значительное лицо» чуть не умер. (...) Он сам даже скинул поскорее с плеч шинель свою и закричал кучеру не своим голосом: "Пошёл во весь дух домой!"». Таким образом, «значительное лицо» сам отдал свою генеральскую шинель. Замечательно, что кучер, правящий санями, никак не реагировал на нападение привидения, он просто ничего не заметил.
На вопрос: «Какое же из трёх толкований финала верно?» — следует, вероятно, ответить: «Все три одинаково возможны, и автор специально не проясняет финал совсем». Гоголь в своих произведениях часто использует недосказанность как художественный приём, взять хотя бы бесконечную судебную тяжбу о чести и достоинстве в «Повести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», или «немую сцену» в «Ревизоре», или несущуюся в непонятную даль птицу-тройку в «Мертвых душах» и т.д. Примечательно, что сам автор-рассказчик не отождествляет привидение с Акакием Акакиевичем, а всё время оговаривается, что передаёт городские слухи.
Как уже не раз отмечалось, Гоголь в повести «Шинель» объединил мотивы, которые до него использовал Пушкин в двух своих произведениях о «маленьком человеке»: трагическая потеря любимой дочери в жизни станционного смотрителя — потеря Акакием Акакиевичем шинели, которая в мечтах героя сравнивалась с «подругой жизни»; угрозы сумасшедшего Евгения Медному всаднику — объяснение Башмачкина со «значительным лицом», который в настойчивости титулярного советника увидел «буйство» (бунт). Но есть ли действительно бунт в повести Гоголя? Случайно или нет появилось в «Шинели» упоминание о Фальконетовом монументе, у лошади которого подрубили хвост, поэтому существует опасность, что Медный всадник упадёт?
Из трёх приведённых выше толкований финала только третье — психологическое — является важным для идейного содержания повести. Чем же закончилось столкновение Акакия Акакиевича со «значительным лицом» в финале повести?
Одни литературоведы видят в финале бунт-протест «маленького человека» против несправедливого общества. Акакий Акакиевич нарисован человеком, который при жизни покорно несёт свой тяжкий крест. Однако для Гоголя важно было показать, что в запуганном Башмачкине просыпаются решительность и смелость. Правда, эти качества появляются в герое после воскресения — привидение быстро расправилось с виновником своих несчастий, отобрав у генерала шинель и напугав до полусмерти. Очевидно, что Гоголь, будучи художником-реалистом, не мог изобразить наяву возмущение и сопротивление смиренного Башмачкина, это противоречило бы логике жизни и характеру героя. Но, будучи писателем-гуманистом, Гоголь хочет верить, что чувство собственного достоинства и решительность таятся в глубине души «маленького человека». Таким образом, в финале раскрывается тема возмездия.
Другие литературоведы считают, что Акакий Акакиевич, тихий и покорный при жизни, не способен на бунт и после смерти. Возмездие приходит к «значительному лицу», но не извне, а из его собственной души. Ведь генерал вскоре после «распекания» Башмачкина почувствовал сожаление: «значительное лицо» постоянно думал о бедном титулярном советнике и через неделю послал к Акакию Акакиевичу узнать, «что он и как и что нельзя ли в самом деле чем помочь ему». Но раскаяние запоздало: маленький чиновник умер. Поэтому, хотя привидение и схватило генерала за воротник, последний, по существу, сам отдал шинель во искупление своей вины. Таким образом, Гоголь переводит финальное столкновение Акакия Акакиевича со «значительным лицом» из социальной в моральную область. Такое толкование созвучно твёрдому убеждению писателя в том, что нравственное перерождение человека возможно.
Итак, фантастический финал «Шинели» помогает раскрыть идею повести: несправедливое устройство общества губит простых («маленьких») граждан и развращает людей у власти, которые за неправедные дела, в свою очередь, получают неминуемое, хотя бы моральное, возмездие. Причём Гоголь, будучи противником «бунтов» и «мщений», считал моральную расплату не менее тяжёлой, чем физическую.
Упомянутому раньше герою романа Достоевского «Бедные люди» Макару Девушкину не понравился не только сам Акакий Акакиевич, но и финал повести. Герой Достоевского рассуждает так: «А лучше всего было бы не оставлять его умирать, беднягу, а сделать бы так, чтобы шинель его отыскалась, чтобы тот генерал (...) переспросил бы его в свою канцелярию, повысил чином и дал бы хороший оклад жалования, так что, видите ли, как бы это было: зло бы было наказано, а добродетель восторжествовала бы, и канцеляристы товарищи все бы ни с чем и остались. Я бы, например, так сделал...». Иначе говоря, мелкому чиновнику Макару Девушкину хотелось, чтобы у истории с шинелью было во всех отношениях счастливое окончание.
Гоголь завершил повесть по-другому — полуреальной-полуфантастической встречей «значительного лица» с привидением Акакия Акакиевича. Благодаря недосказанности финала углубляется содержание всего произведения: «Накажи Гоголь «значительное лицо» серьёзно, вышла бы скучная, нравоучительная сказка. Заставь переродиться — вышла бы ложь. Не щёлкни он его, мы бы с недовольным чувством оставили книгу. Гоголь великолепно выбрал фантастическую форму момента, когда пошлость на мгновение прозрела» (И.Ф.Анненский). Таким образом, нравственный закон в конце повести торжествует, но этот финал совсем непохож на тривиальный happy end, который придумал Макар Девушкин.